Заместитель ректора по научной работе Алма-Атинской семинарии принял участие в международной конференции, организованной Сретенской и Минской духовными академиями

14-15 марта 2023 года, по благословению митрополита Астанайского и Казахстанского Александра, заместитель ректора по научной работе Алма-Атинской православной духовной семинарии Артем Павлович Соловьев принял участие в III международной научно-богословской конференции «Бог-человек-мир», организованной Сретенской и Минской духовными академиями.

В этом году конференция посвящена теме: «Человек и Вселенная: поиск гармонии». Ее цель — выстроить взаимодействие ученых, богословов и философов в решении актуальных гуманитарных проблем.

В конференции участвовали более 120 человек из России, Беларуси, Казахстана, Франции, Сербии. С программой конференции можно познакомиться, на сайте Сретенской духовной академии по ссылке: https://sdamp.ru/news/n10227/

В рамках секции «Прогресс и деградация человечества» 15 марта А.П. Соловьев сделал доклад на тему «Критика технического прогресса в текстах архиепископа Никанора (Бровковича)». С текстом доклада можно познакомиться ниже:

Критика технического прогресса в текстах архиепископа Никанора (Бровковича)

Никанор (в миру — Александр Иванович Бровкович) (1826–1890), архиепископ Херсонский и Одесский, богослов, религиозный писатель и философ. Один из крупнейших представителей духовно-академической философии в России.
Одна из тем его философии — это тема прогресса и христианского отношения к прогрессу.
В 1874 году в трактате «Позитивная философия и сверхчувственное бытие» архиепископ Никанор писал: «Нашею задачею было показать не только точки соприкосновения, но и совершенное единство корней, в гносеологических основаниях, у естественно-философской науки с богословскою. Нас побудило к этому труду сознание долга пред прошедшим нашего поколения, которое выдержало небывалую в нашем отечестве бурю идей, враждебных священнейшим заветам наших отцов; сознание этого долга побудило нас выступить, с выводами вынесенной нами умственной борьбы, пред очи поколения нарождающегося».
В самом трактате ничего не говорится об этой «буре идей». Но в «Биографических матерьялах» (1900) архиепископа Никанора, изданных наследниками после его кончины, можно найти записку «Распространение идей неверия в России со времен Петра Великого» (датировано 1868 г.). Там дается перечень лиц, виновных в этой «буре идей». И тут, если сами монархи XVIII века (начиная с Петра I) оказывались лишь косвенно виноваты в «неверии», то в XIX веке его непосредственными распространителями называются Рылеев, Петрашевский, Герцен, Огарев, Чернышевский, Писарев, Добролюбов, Великий Князь Константин Николаевич, Кельсиев, Семевский, Щапов, Костомаров, Помяловский, Антонович, Лавров, Беллюсин, Ростиславов, Тургенев.
Ни одно из вышеуказанных имен не упоминается в трехтомном трактате архиепископ Никанора. Просматривая списки цитируемых авторов в «Позитивной философии…», можно, конечно, обнаружить имена тех, кто влиял на общее материалистическое или позитивистское направление отечественных «распространителей неверия»: Конт, Спенсер, Милль, Литтре, Дарвин, Сеченов, английские биологи-материалисты. И именно они рассматриваются как источник «бури неверия».
Но архиепископ Никанор не просто критикует их – он показывает неполноту их воззрений, их недооценку религии в мировоззрении. Он показывает, что они правы лишь отчасти, хотя их мировоззрение претендует на полноту, на целостность. В этом смысле его собственная философия — это не ниспровержение современной ему науки, но анализ ее противоречий и обоснование необходимости связи религии и философии. В своих записках отмечал: «Я воспитался в духе самого строгого православия. В несомненности нашего богословия был убежден твердо. Еще в С.-Петербургской семинарии и дальше в С.-Петербургской Академии студентом мечтал со временем написать Свод религиозно-философских идей, думая согласить философию с православной религией».
За критикой современной науки и философии у архиепископа Никанора стоит именно критическое отношение к абсолютизации прогресса. В завершающем, третьем томе трактата «Позитивная философия и сверхчувственное бытие, который вышел в 1888 году, архиепископ Никанор писал: «Много ли пользы принесло человечеству открытие, что луна изрыта потухшими вулканами, а у полюсов на Марсе громоздятся льды, как и на земле? Или что масса солнца весит столько-то пудов, а плотность земли у центра земного шара достигает такой-то величины? Но усилие, хотя и бесплодное, современной философской ученой и дилетантской интеллигенции отрешить умы всего человечества от внушений внутреннего чувства и идеального разума, — оно не только превратно, но и гибельно… Оно изгонит, как и изгоняет из мира всякую возвышенную любовь и самоотвержение, всякую надежду, всякую поэзию, всякие идеалы жизни. Оно понизит не только общий душевный, но и умственный уровень. Оно принизит род людской до одичания, до сознательного оскотинения».
Так же вопросу о прогрессе и технике у архиепископа Никанора посвящено два поучения: на новый 1860 год, и при открытии нового железнодорожного вокзала в Одессе в 1884 году.
Поучение 1860 года архиепископ Никанор начинает с того, что показывает некие положительные перспективы человечества, которые вырисовываются как последствия прогресса. Затем он указывает, что в основе идеи прогресса стоит либо материалистическое, либо идеалистически-пантеистическое мировоззрение, которые чужды христианству. Христианство, по его мнению, не может быть согласно с прогрессизмом еще и в силу того, что оно само рассматривается прогрессистами как помеха будущему земному счастью человечества.
В конечном счете, он делает вывод и о том, что прогресс разрушает «Богоустановленный порядок» через ускорение всех процессов: «Не говорим о том, что это химерическое учение учит презирать все прошедшее, громить укорами настоящее, нетерпеливо рваться к будущему, — что превращает оно Богоустановленный испоконный порядок отношений: смотрите, как высоко молодежь начинает поднимать голову, клеймит, позорит власти, отцов и наставников, огорчается тем, что не мы тащимся за ними, а их вести за собою свое право предъявляем, придерживаясь векового седой народной мудрости пресловия об известной домашней птице с ее произведениями; что грозит оно крутыми переворотами; что, смотря глубже, хочет заставить Россию поспешно изжить предопределенную ей долю жизни, пробежать предназначенный нашему народу круг существования подобно тому, как рука шаловливой неопытности может спустить пружину часов, и часы опишут в несколько секунд все те круги, которые правильным ходом должно было совершить в сутки и более, и затем станут: так как это безбожное и бездушное антихристианское учение о прогрессе есть тот крайний вывод растления мысли и нравов, к которому человечество в массе, и то без сомнения не все, может прийти не ранее как через 1000 лет».
В этом отрывке архиепископ Никанор акцентирует внимание на моменте различения нормальной и искусственно увеличивающейся скорости прогресса. Вопрос о норме изменений, которые владыка Никанор считает неизбежными, интересен именно этим апокалиптическим ожиданием конца. То есть в итоге архиепископ Никанор, несомненно, демонизирует прогресс и прогрессизм.
Но и в поучении 1884 года центральное место занимает тоже не менее апокалиптический образ железных дорог: «В могильное, глухое безмолвие погружается теперь оголяемая тупою корыстью пустынная русская земля. Эта корысть скоро убьет самый вкус к прелестям природы, как убивает самую красоту природы. Опасно, как бы земля не стала скоро походить на всемирный паутинник, который опутывает весь земной шар, в котором плавает только отощалый всеядный человек, как голодный паук, не имый кого и что поглотити, так как сам же он пожрал, побил, истерзал все живое на поверхности всей земли. Эти железнодорожные линии, не похожи ль на нити всемирной паутины?...»
Образ железных дорог как символа прогресса тут демонизируется как будто бы еще больше, чем в поучении 1860 года. Подтверждает это и отрывок, сохранившийся в черновике поучения, но вычеркнутый архиепископом Никанором из итогового текста:
«Где земля преображена оголяющими окрестность прямыми линиями железных дорог, там поэзия должна исчезнуть и исчезает; там улетает куда-то в неведомые страны всякая поэтическая талантливость, там становится гладко и ясно, как прямая линия. Там начинается и уравнение умов, которое кончится непременно понижением, принижением измельчанием духа подобно тому, как воды многоводной некогда реки должны измельчать, разлившись по широким полянам».
Если внимательно всмотреться, то в приведенных цитатах можно увидеть, что «прелесть природы» и «поэтическая талантливость» противопоставляются «прямым линиям железных дорог», «уравнению умов» и «измельчанию духа». Эти и многие другие цитаты в духе романтизма показывают, что архиепископ Никанор ассоциирует железные дороги с тем следствием прогресса, который можно определить, как гомогенизацию, стандартизацию или унификацию. И именно этим аспектам прогресса архипастырь противопоставляет не просто христианские ценности как некое основание традиционного образа жизни, но именно нечто уникальное, особенное, которое оказывается под угрозой исчезновения в результате унифицирующего прогресса.
Интересно его мнение относительно истоков прогресса. В поучении 1884 года уже ничего не говорится о материализме, пантеизме и юношеском максимализме. В поучении же 1884 года говорится о «корысти» и отмечается как исток развития железных дорог необходимость повышения обороноспособности и международного престижа государства.
В упоминавшемся выше черновике поучения об этом говорится напрямую: «От того, главным образом Русь и бедна, что для заверения своего положения великой европейской державы издержки должны нести она громадные, а многие средства для удовлетворения своего положения она вынуждена приобретать через другие народы».
Это утверждение архиепископа Никанора позволяет говорить о качественном изменении в его понимании причин ускорения прогресса и активизации прогрессизма в России. Так, в 1860 году архиерей-философ видит чисто философские и субъективные причины прогресса. Это немного напоминает некую теорию заговора отдельных лиц. В 1884 он отмечает объективный характер необходимости и неизбежности прогресса. Именно понимание объективных причин распространения железных дорог и прогресса вообще определяет и окончание поучения, когда проповедник призывает молиться о том, чтобы железные дороги принесли не ожидаемый вред, а возможную пользу. То есть нравственная проблема все-таки не в железных дорогах, не в прогрессе, а в человеке, который абсолютизирует прогресс. И это позволяет архиепископу Никанору видеть объективную амбивалентность прогресса как плода неизбежной модернизации и рационализации жизни.
Спасибо за внимание!